Сегодня мы затронем одну из самых противоречивых по мнению пользователей тему интернета - использование изображение гражданина, полученного путем фотографии и видеосъемки. Когда заходит речь о данном вопросе, споры почти гарантированы. Одни лица вспоминают про конституцию, другие ссылаются на уголовный кодекс, но вот непосредственно гражданский кодекс вспоминают реже - видимо, это слишком простой путь для того, чтобы его выбирать. А ведь начинать нужно именно с него, а затем уже расширять сделанные выводы на иные законы. Первая часть статьи будет суховатой теоретической, но потом пойдут интересные примеры из судебной практики.
И так, давайте знакомиться: статья 152.1 ГК РФ. Что она нам говорит? А то, что обнародование и дальнейшее использование изображения гражданина, как в виде фотографии, так и видеозаписи или даже произведения изобразительного искусства, в которых он изображен, допускаются только с согласия этого гражданина. Формулировка довольно интересная с точки зрения правового разбора, ведь в законах один единственный союз или какая-нибудь запятая могут серьёзно повлиять на трактовку. Предполагается, что обнародование здесь является первичным, а все остальные действия связаны уже с использованием опубликованного изображения (здесь и далее под “изображением” имеется в виду не картинка, а любой способ фиксации человека), что, в общем-то логично и чуть позже вы поймёте почему.
Сразу отмечу , что под обнародованием, согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда, следует понимать осуществление действия, которое впервые делает данное изображение доступным для всеобщего сведения, включая размещение его в сети "Интернет". При этом, если гражданин самостоятельно опубликует своё изображение, сей факт вовсе не влечёт автоматическое предоставление права широкому кругу лиц свободно его использовать. Таким образом, правомерное обнародование само по себе не исключает применение вышеуказанной нормы законы в случае незаконного использования обнародованной фотографии. В свете этой информации стоит лишь добавить, что большинство социальных сетей в своих правилах прямо лишает пользователя на защиту своих прав, обговаривая добровольный отказ от применения статьи 15.2.1 и предоставление владельцу сети прав на использование изображений.
Идём дальше. Указанная норма, помимо чисто договорных условий, и сама по себе имеет ряд важных исключений, предполагающих, что можно обнародовать без согласия, но только в следующих случаях:
-
использование изображения осуществляется в государственных, общественных или иных публичных интересах
-
изображение гражданина получено при съемке, которая проводится в местах, открытых для свободного посещения, или на публичных мероприятиях, за исключением случаев, когда такое изображение является основным объектом использования
-
гражданин позировал за плату
С последним пунктом всё понятно и его разбор не требуется, а вот первые да могут вызвать некоторое непонимание. В частности, очевидный вопрос, который задаст большинство - что это за такие “интересы” и какой у них есть предел? Для получения ответа, придётся зайти издалека. Есть у нас такой закон "О средствах массовой информации", дающий журналистам право производить записи, в том числе с использованием средств аудио- и видеотехники, кино- и фотосъемки, но только в рамках закона. И так уж получилось, что именно в рамках журналистики потребовались разъяснения высших судов касательно разумных пределов ограничений “свободы слова”.
Судам необходимо проводить разграничение между сообщением о фактах (даже весьма спорных), способным оказать положительное влияние на обсуждение в обществе вопросов, касающихся, например, исполнения своих функций должностными лицами и общественными деятелями, и сообщением подробностей частной жизни лица, не занимающегося какой-либо публичной деятельностью. В то время как в первом случае средства массовой информации выполняют общественный долг в деле информирования граждан по вопросам, представляющим общественный интерес, во втором случае такой роли они не играют.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2010 N 16 (ред. от 09.02.2012) "О практике применения судами Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации"
Допускается обнародование и использование изображения гражданина без его согласия, когда имеет место публичный интерес, в частности если такой гражданин является публичной фигурой (занимает государственную или муниципальную должность, играет существенную роль в общественной жизни в сфере политики, экономики, искусства, спорта или любой иной области), а обнародование и использование изображения осуществляется в связи с политической или общественной дискуссией или интерес к данному лицу является общественно значимым. Вместе с тем согласие необходимо, если единственной целью обнародования и использования изображения гражданина является удовлетворение обывательского интереса к его частной жизни либо извлечение прибыли.
Определение Конституционного Суда РФ от 26.03.2019 N 698-О
Нужно понимать, что СМИ - это всё-таки особый вид профессиональной деятельности, для которой самим законом предусмотрено право получать и передавать информацию. Грубо говоря, вне рамок государственных интересов, то, что нельзя делать даже условной прессе, нельзя делать никому. Понимая условные пределы вышеуказанных “интересов”, мы по аналогии можем сделать выводы и об использовании изображений вне рамок массовой информации, однако расплывчатость формулировок зачастую позволяет удовлетворять жалобы даже в рамках рядовой профессиональной деятельности СМИ, чего уж там говорить об обычных гражданах, решивших стать корреспондентами. Характерный пример “правильного” применения закона наблюдается в иске к главному редактору издания "Моя информационная газета в Петровске". Как следует из материалов дела, истец Каргин А.А. является атаманом Петровского станичного казачьего общества, при поддержки которого, собственно, и издаётся вышеуказанная газета. В ноябре 2011 года в состоялось публичное мероприятие - казачий круг окружного казачьего общества Саратовской области, на котором, присутствовали представители газеты, производившие фотографирование участников общественно значимого мероприятия. В результате суд пришёл к выводу, что в связи с тем, что истец, будучи атаманом Петровского станичного казачьего общества в силу своего положения является публичным человеком, поэтому он должен осознавать, что это автоматически влечет за собой усиление внимания в отношении его частной и публичной жизни. К тому же общественность имеет право на получение информации о нем и его деятельности, что является неотъемлемым правом в демократическом обществе, и, что при определенных обстоятельствах может распространяться даже на отдельные аспекты частной жизни публичных лиц, которым и является истец.
Есть, впрочем, и обратные примеры В рамках отдельной судебной практики, зафиксировано обращение в адрес Дальневосточной Информационной Компании. Как следует из материалов дела, в электронном периодическом издании ответчика была опубликована статья под заголовком «Смутившая президента» Соловьенко вновь отличилась на Русском», в приложении к которой была обнародована фотография истца. Речь в заметке шла о времяпрепровождении журналистов в ожидании пресс-подхода высокопоставленных российских чиновников и президента России. При этом, как установил суд, в заметке явно указывался профессиональный интерес к истице, которая известна своей книгой «Зачем я смутила президента?» и запомнилась общественности смелыми вопросами президенту. Суд при этом решил, что публикация фотографий в данном случае не удовлетворяла общественный или публичный интерес, а исходя из содержания статьи, публикация фактически была направлена на удовлетворение обывательского интереса к эпизодам общения истца до начала совещания. Кстати, в этом деле мне очень понравилась отдельная формулировка, видимо взятая из доводов истца: “Само изображение истцу не нравится, сделано умышленно в искаженном, уродливом виде”.
Или вот вам кардинально иная ситуация - как раз по теме “не стоит играться в журналистов”. Два гражданина, являющиеся по роду службы инспекторами ДПС, обратились в суд с иском о признании незаконным опубликование и использование изображения в видеозаписи, опубликованной в сети «Интернет». Как следует из материалов дела, находясь возле АЗС, истцы в форменном обмундировании и с применением служебного автомобиля несли службу по контролю за соблюдением безопасности дорожного движения его участниками, где и были зафиксированы гражданином, а впоследствии попали на канал «Народный контроль 174». Истцы ссылались на то, что размещенные ответчиком видеозаписи не свидетельствуют об использовании изображений истцов в государственных, общественных или иных публичных интересах, либо с целью защиты правопорядка и общественной безопасности, а целью обнародования послужили личные интересы ответчика, направленные на “подогрев интереса аудитории и возможных читателей той группы, в которой он размещает свои видеозаписи, а также в целях дополнительного привлечения внимания к публикуемому контенту”. Указанные доводы поддержал суд, заключив, что в момент производства записи ответчик удовлетворял свой обывательский интерес, сделав объектом съемки исключительно истцов, при опубликовании видеозаписи он преследовал личные мотивы. При этом, материалами дела установлено и то, что истцы дали согласие ответчику на свою видеосъемку с целью возможности обжалования их действий, но вот на публикацию в ютубе не подписывались.
Стоит также отметить, что гражданские отношения - не единственная составляющая оговорки к данной норме. Другая сторона её применения - это государственные нужды. К примеру, совершенно законным будет вывешивание фотографии находящегося в федеральном розыске лица или, наоборот, публикация “официального” изображения должностного лица в каком-нибудь чате, помогающего лицам его идентифицировать. В то же время, фотографии задержанных лиц, подозреваемых в совершении преступления зачастую блюрятся именно в силу действия статьи 152.1.
Что касается съёмки в общественных местах, то здесь несколько проще: снимать можно что угодно и как угодно, за исключением случаев когда оператор явно выделяет конкретного человека. Главное, чтобы съемка проводилась в публичном месте - на улице, в магазине, государственном учреждении. Под это исключение попадает и любительское видео на пляже, и работу камер видеонаблюдений, и съемку местности с помощью квадрокоптеров, и многое что другое. Норма более, чем разумная, но нужно понимать,что, например, частная вечеринка в личном доме - это уже не публичное место, а если в своём ролике вы намеренно допрашиваете какое-либо лицо, то изображение такого лица становится основным объектом использования.
Теперь предположим, что очередной мамкин блогер решил поснимать просрочку в магазине. Каким образом могут быть истрактованы его действия? Пока он будет ходить между рядами и щупать на камеру засохшие булки, даже если на камеру будут периодически попадаться лица мимопроходящих бабок, его действия совершенно однозначно законны. Если же он решит взять интервью у сотрудника кассы, то тут уже очевидным будет незаконность публикации такого материала (если не брать в расчёт возможность применения оговорке об общественных интересах).
Что касается фактического применения указанной нормы, то помимо статьи 137 Уголовного кодекса, диспозиция которой может распространяться в том числе и на данные случаи, возможно “гражданское” применение закона. В той же статье 152.1 указано, что в случае незаконного распространения его изображения в сети "Интернет", гражданин вправе требовать удаления этого изображения, а экземпляры на материальных носителях подлежат изъятию из оборота и уничтожению. Заодно к указанным требованиям можно предъявить требования компенсации морального вреда, которые российскими судами довольно редко удовлетворяются в полном объёме, но совсем всё же не игнорируются.
Примером из практики является иск Свисюк и Макаровой к ЗАО "Дом отдыха "Ершово", в рамках которого по результатам апелляционное рассмотрения интеллектуальные права на фотографии граждан подтверждены не были, но вот именно их образы, присутствовавшие в рекламных материалах дома отдыха, были всё же отмечены как незаконно размещённые, за что суд взыскал для каждого по 10 тысяч рублей компенсации морального вреда. Кроме того, стоит отметить, что хотя какие-то совсем уж большие суммы компенсации, как это бывает с товарными знаками, через суд в данном случае получить сложно, но если речь идёт о какой-нибудь книге, то издательству, скорее всего, будет выгоднее выплатитьвам вознаграждение, нежели уничтожать весь тираж (который, к тому же, придётся сначала изъять из продажи).
